Короче, этот фанфик я нашла на одном сайте.Я не знаю автора фанфика, так же как и его переводчика. Но фанф страшный(хоть и перевели его хорошо. )Короче. читайте. Фанф лирический, с коментариями. Особый вид. Возможно даже вымирающий.
(простите мне мою грубость в некоторых моментах, иногда мат, мне грустно,я живу по принципу весели себя сам, по сему, я , да бы было смешнее, иногда позволяла себе выругаться)

Личные Мысли (Private Thoughts)

Если на сайте найдется переводчик этого добра, пусть на мню зла не держит, я ведь издевалась не над его переводом, а над самим произведением. Перевод, между прочим хороший!

(Предупреждение от комментатора «Это самый злое*учий фанфик на всём свете!)Примечание автора: Hellsing fanfic. (https://hellsing.nu/) События этого фанфика не относятся к оригинальным сериям Хеллсинга, но каким-то неопределенным образом произошли в последствии. История очень короткая. (ага, всего на 6 страничек мелкого текста! Прям мизерная,)
Примечания переводчика:
1. Это моя первая попытка перевести фанф, так что о его качестве и профессионализме судите сами! С удовольствием приму любые замечания и критику, но только конструктивные.
2. С автором я пыталась связаться – все по честному! Но его адрес не существует, и сайт, который указан здесь – тоже не открывается.
3. Рейтинг фанфа – NC - 17. Для тех, кто не в курсе: это значит, что если вам меньше 17, то читать это категорически запрещается.(все слышали !!!!) Но я вам не мамочка,(ну естественно!) чтобы указывать, поэтому сами думайте.(думайте сами. Решайте сами, читать или не читать) читать вам это или нет. Могу сказать одно - открытого порно вы тут не найдете.(у-у-у-у. – провыли все, и разачарованно отлепили свои физиономии от экрана )
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Для тебя время, должно быть, течет бесконечно.(к сожалению да..последние часы сломались два дня назад (жестокая правда жизни, между прочим)..)
Минуты превращались в часы, часы - в дни, дни - в недели.(Недели в месяцы а вот потом уже месяцы в год) Так прошел год. Год, который для тебя, прожившего столько лет, должен показаться просто ничем. Время должно идти по-другому для тебя, иначе ты не смог бы выдерживать жизнь вечно. (он выдержит, потому что он шизофреник.Или кто-то по этому поводу со мной не согласен?)
Мне интересно, видишь ли ты сны.(у-у-у а мне –то как интересно!!) Ты никогда не рассказывал мне этого в действительности.(может его эротический сны мучуют(хотя почему мучуют?) Когда я была любопытным ребенком, я постоянно мучила(я то думала чего Алукард такой дерганный) тебя бесконечными вопросами. Я вспоминаю себя в те времена, какой невинной я была тогда, и как была увлечена тобою... И это по-прежнему не изменилось. Я что, по-прежнему такой же глупый невинный ребенок, каким была десять лет назад? (Угадала!)
"Алукард, а ты видишь сны, когда спишь?"
"Алукард, а это больно, когда ты превращаешься в туман или летучих мышей?"
"Алукард, а вампиры чувствуют одиночество, когда остаются одни?" (Да заколебала ты мужика!..Да..блондинка она и есть блондинка)
В ответ ты всегда мог меня рассмешить(клоун ), но прямого ответа никогда не давал. Я всегда была твоей хозяйкой, и ты всегда был обязан отвечать мне, чтобы удовлетворить мое бесконечное желание………………….. знать(ну зачем такое слово написал, я уже хотела сделать хентайный фанфик!). Но в скоре я поняла, что из всех твоих форм, не одна не является истинной, но все они настоящие.
Ты научил меня многому, даже если никогда не был действительно рядом со мной. Я держала их так близко к себе - эти воспоминания, уроки. Отец, Волтер, ты - все вы часть меня, часть того, что я есть.(практически сиамские кошки..тьфу, близнецы) Я бы никогда не смогла забыть тебя, даже если бы захотела.
Но ты - совсем другое дело...
Будешь ли ты помнить меня спустя много лет, когда меня не станет?(сомневаюсь, при его-то склерозе!) Я буду стареть, слабеть, и умру в конечном итоге, в то время как для тебя время будет идти вечно. Когда меня не будет, как ты будешь вспоминать меня?( Я скажу тебе как «Неужели эта дура умерла!) Я буду всего лишь еще одним человеком для тебя? Или даже меньшим? Отдаленным, слегка ласкающим воспоминанием о минувших днях?
Интересно, вспомнишь ли ты наши разговоры по ночам, когда все остальные спали. Когда только мы двое были в комнате: слабый запах дыма сигар окружал нас, звук твоего голоса, когда ты смешил меня, как обычно. А теперь, когда я стала старше, критичнее, жестче, я поступаю порой неправильно, как обычно поступал ты.
Интегресно, вспомнишь ли ты те ночи, даже когда мы ничего не говорили, прибывая в уютной тишине, просто подтверждая наше присутствие редкими взглядами друг на друга, и на луну за окном(романтично-романтично, базара нет).
Я привыкла осознавать, что ты охраняешь мою организацию. Что теми длинными ночами, когда я перерабатываю и бываю перенапряжена, ты приходишь, чтобы отвлечь меня от проблем своим кислым и холодным юмором.(хорошо хоть не лсдаким и горячим, а то бы уже правдо хентай попёр)
Но, возможно, это я действительно помогала тебе - я, которая не надолго отдаляла от тебя ощущение вечности...
Интересно, чувствовал ли ты когда-нибудь одиночество.
Ты должен чувствовать это...
Или, может быть, только я чувствовала себя одинокой, даже когда ты был рядом... Та боль в моей груди, о которой я никогда не говорила, хотя иногда мне было настолько больно, что хотелось кричать... даже когда ты был со мной... потому что ты все равно был так далеко.
Интересно, ты когда-нибудь любил?
Алукард, а вампиры могут влюбляться?
На этот вопрос ты тоже не отвечал.(гладил волосы мне и молчал…это для рифмы. И сохранения романтики)
А если бы я сейчас спросила тебя об этом, что бы ты ответил? (пошла ты в жопу Интегра)
Когда мне хотелось избавиться от всего и погрузиться в дикие фантазии(какое страшное словосочетание – «дикие фантазии». Я знаю хорошую поговрку «В тихом омуте черти водяться» Интегра в плане любви тихая, страшно представить, какие у неё фантазии), я знала, что не могу. Изображение Отца всегда напоминало мне о том, кто я есть, что я есть(так скзаать who is who) . Я была рождена Хеллсингом, я умру Хеллсингом, и всегда буду жить жизнью настоящего Хеллсинга.
Отец, я бы хотела, чтобы ты был здесь.
Отец, ты всегда успокаивал меня. Даже те мысли о тебе, которые у меня остались, приносили чувство спокойствия.
Почувствовать любовь к монстру.
Ждать чего-то, что я никогда не получу.
Желать невозможного.
А как же мой долг? А как же моя кровь?(причём здесь кровь?) А как же моя страна? Как же легко я бы от них отказалась, если бы могла. Эти вещи составляют меня, создают меня, душат меня в то же время. Утопая в них, я не могу больше дышать. Не могу, не должна, не хочу - правила, которыми я живу.
Если бы я только никогда не была рождена Хеллсингом.(ну мечтай-мечтай)..
Тогда бы я никогда не встретила тебя.
Тогда, возможно, я бы никогда не почувствовала этого одиночества.(милая, тогда бы мы никогда не посмотрели аниме Хеллсинг!)
Может быть, я бы не была такой слабой.
Сила побеждает слабость. Слабость становится жертвой силы. Любовь к тебе делает тебя моим хозяином. Любовь к тебе делаем меня твоей слугой.
У меня есть слабость.
Любовь - моя слабость.
Я слаба.
Я ненавижу себя за это.
Я забыла ненависть, я пыталась забыть себя, эти мысли, тебя. Нет места для глупых фантазий, нет места для слабости. В дневном свете я могу притворяться всему миру, и убеждать саму себя, что Хеллсинг - моя жизнь, мой долг. Любовь? Что это такое?(Ща, подожди, за толковым словарём сбегаю) Но ночь приходит, и иллюзия разрушается(опять иллюзия, Интегра? Заканчивай с травкой!), разбивается оземь на мелкие кусочки, и превращается в пыль.
Интересно, знаешь ли ты об этом?(о травке. Нет он не знает..но я могу всё рассказать!) Иногда мне кажется, что да. (ну по чаще бы косяки оставляла без присмотра!)Ты всегда читаешь меня так легко, так четко, даже когда ты этого не хочешь. Можешь ли ты читать мои мысли, мои чувства, мою душу? Я для тебя на столько прозрачна?
Если так, то ты должен знать все...
Даже те мысли, которые кажутся скрытыми, которые появляются только в глубокой ночи, когда даже ты уходишь... Когда я лежу в постели, смотря на темный навес над моей головой, ожидая прихода сна. Сна, который освободит меня от этой жизни, хоть и не надолго.
Может, ты и не мечтаешь, но мы, люди, мечтаем.
Иногда я мечтаю о тебе. Сладкие, мучительные фантазии. (да блин. Хватит пугать людей! Фантазии блин..)
Но часто мои сны пусты, бесконечны, без прошлого, и настоящего, и будущего, бесконечная пустота. Короткий кошмар, где я смутно ощущаю себя, и только себя. И я спускаюсь вниз по нескончаемому пути, который ведет в те места, что я забыла в тот момент, когда прошла мимо них. (твою мать, какой назящий фанфик..)
Это то, что ты ощущаешь? Это то, как ты живешь?
Они бесполезны, эти мысли. Но они все же упорно обозначают мою слабость.
Интересно, это беспокойство когда-нибудь закончится?
Интересно, ты когда-нибудь думал обо мне так, как я думаю о тебе?
"Алукард, ты когда-нибудь изменишься?(Хренушки!!)
Может быть никогда...
Ты всегда останешься самим собой.
Бесконечное время.
Бесконечные мысли.
Бесконечные воспоминания.
Бесконечное существование. (и походу бесконечный фанфик)
Ты когда-нибудь изменишься?(Повторю ещё раз «Хренушки!)
Возможно, да.
Возможно, это я никогда не изменюсь...

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Интегра Хеллсинг медленно поднялась с ее кресла возле рабочего стола. Ее электрические голубые(или попросту табло) глаза были наполовину закрыты от напряжения и усталости после перебирания огромной кипы рабочих бумаг.(ню0ню, вся в работе! Знаем ми её!) Она подняла руку к губам, в которых была зажата небольшая сигара(косячоооооок, косячок). Интегра взяла ее и затушила в небольшой пепельнице на краю стола. Интегра посмотрела на стол: немного неряшливо повсюду были разбросаны мелкие кусочки бумаги. Подняв свой взгляд, она заметила странную, еле заметную тень в углу офиса. Она прищурила глаза и вышла из-за стола. Едва заметная улыбка играла на ее губах, она произнесла мягким голосом:
"Это ты, Алукард?"
Темно-красный глаз(ХА-ХА-ХА) открылся в тени и смотрел на нее, изредка мигая.
Интегра скрестила руки на груди,(типа «Брысь. Нечесть нечистая!») пристально смотря в этот глаз, и сказала чуть громче: "Покажи себя, Алукард."
Неожиданно рука в перчатке закрыла ее рот, и она почувствовала чей-то подбородок на своей голове.(чей-то?Там же вроде были только Алукард и Интегра. Неужели вампир трофей с охоты принёс?)) Послышалось хихиканье(ой, извените это я..что, неужели так слышно?), и глаз исчез вместе с тенью(так, а рука и подбородок на голове Интегры походу остались). Ее тело напряглось(а как вы думали, никого нет, а перчатка «хрен-знает-откуда» закрывает рот, и чей-то подбородок на голове! Я бы ещё и не так напряглась), она отклонила голову в сторону(сбросила подбородок) и посмотрела наверх. Все, что она увидела, было темное лицо, скрывающееся под тенью огромной шляпы. Только его ухмылка сверкала белоснежными клыками(47-норма! ), а сквозь очки на нее смотрели пожелтевшие глаза.(Желтуха!Желтуха!Спасайся кто может!) Алукард. Под белой перчаткой, прикрывающей ее рот, появилась едва заметная улыбка(так он вроде ухмылялся, или это ещё один рот?), но Интегра прищурила глаза, будто разыгрывая ярость. Она положила на его руку свою. Рука Алукарда, почувствовав ее усмешку, моментально растворилась в воздухе. Интегра больше не ощущала вес его подбородка на своей голове.(Вот, наконец-то) Интегра резко(я прочитала «резво», и очень долго угарала) развернулась, но не увидела ничего позади себя. Медленно она вернулась за свой стол и встала возле кресла. Ее зубы слегка стиснулись.
"Алукард." - Жестко произнесла она в тишину.
"Да, моя хозяйка?" - Алукард появился, приклонив колено. Он смотрел прямо на нее сквозь желтые стекла своих очков, которые поблескивали, когда он немного наклонял голову.
Интегра положила обе свои руки на стол, отклонившись вперед, чтобы посмотреть на него своими прищуренными голубыми глазами с все еще еле заметной усмешкой на губах. "Что за игры ты играешь, Алукард?"(Ну-у0у.-начал перечислять Алукард – лего, солдатики, а особенно люблю «Крутой Сем» на компьютере. «Хватит!» вскричала Интегра!))
"Но хозяйка," - Он медленно поднялся, по-прежнему смотря на нее с хитрой ухмылкой, - "Я не во что не играю." Он наклонился к ее лицу, и крайне осторожно снял с нее очки, оставив ее почти слепой.(она не человек! Она не человек!Она крот!) Он снял и свои очки, надев очки Интегры.(ну повыёбывайся,повыёбывайся» - подумала про себя Инетгра)
Интегра отклонилась назад, немного удивясь, и скрестила руки на груди. "Тогда зачем ты создал тень в углу и подкрадывался ко мне сзади? А?"
"Потому что я всегда выбираю тебя, Интегра"(вспомнила песню Морального кодекса «Я выбираю город, город выбирает меня…») Он улыбнулся, зная, как она слепа без очков. Он взял со стола свои очки и надел на нее.(Садист хренов)
Интегра стиснула зубы(ещё раз стиснув…ну…), понимая, насколько искаженным и расплывчатым она сейчас все видит. Но, не снимая его очков, она пробормотала: "А я всегда удивлялась почему..."
Алукард улыбался и посмеивался, видя, как бесполезны ее попытки что-либо увидеть. "Твои очки сейчас у меня... бедная, бедная Интегра." Но наклонился вперед и нежно взял ее подбородок свой мощной рукой. (слово сочетания нежно и мощной рукой несовместимы! Или у Интегры после этого самого «нежно» подбородок свернуло, или у Алукарда рука хилая.)
Интегра с опаской прищурила глаза(куда ещё щурить-то! ), вырываясь из его хватки. "Не смейся надо мной."
"Но это то, что я умею делать лучше всего, Интегра..." Он медленно провел рукой по ее щеке, почти лаская ее, и все еще ухмыляясь. Затем он медленно снял с себя ее очки и протянул Интегре.
Интегра вздрагивала от его прикосновений. Но, тем не менее, она потянулась вперед, чтобы взять очки. На мгновение их пальцы соприкоснулись, пока она не забрала очки и не надела их, все еще немного ослепленная.
Алукард улыбнулся ей, его темно-красные глаза расслаблялись(расслабились? Не знаю как такое может быть, но возможно они расплылись), когда он смотрел на ее тело. Он наклонился ближе, его голова склонилась, он улыбнулся ей. "Кстати... добрый вечер, Мисс Интегра Вингейтс Руддыштп(что это такое? Мне кто-нибудь объяснит?)." Он произносил каждое слово отдельно, его голос будто эхом отражался от стен и медленно возвращался.
Его суженные глаза смягчились(так, сначала расслабились, теперь мягкими стали… да блин, бедная Инетгра, ей там не страшно ?), но раздражение и чувство насмешки над ней все еще сохранялось. "Добрый вечер, Алукард."
Он улыбнулся опять, снова снимая свои очки и шляпу. Он положил их на стол, продолжая приближаться, смотреть на нее.(так они же близко вроде стояли) "Ну... как дела с Хеллсингом сегодня... а?"
Интегра подняла голову немного выше, ее электрические голубые глаза смотрели прямо на него. "Сегодня все отлично, Алукард." Она положила свои руки на ребро стола(у неё и стол живой?).
Алукард кивнул и встал ровно. Он повернул голову, чтобы посмотреть на изображение отца Интегры, Абрахама Ван Хеллсинга. "Это хорошо..."
В знак согласия, Интегра кивнула, повернула свою голову сначала к картине, затем опять посмотрела на Алукарда. На ее губах промелькнула слабая улыбка.
Алукард на секунду закрыл глаза, и вновь посмотрел на свою хозяйку. "Что-то не так...?"
Она опустила глаза на стол, так что он не мог видеть ее улыбку. "Нет..."
Алукард продолжал смотреть на нее, не веря в ее слова. "Что такое, Интегра?"
Интегра только махнула рукой: "Правда... все в порядке... просто задумалась." Она опять взглянула на него, холодно улыбнувшись, закрыла глаза на секунду.
Он только ухмыльнулся и пошел в направлении стены.
Интегра проследила за ним своими голубыми глазами, и спросила: "Куда-то собираешься...?"
(А я еду в Душанбе, Душанбе,Душанбеееееееее)
Он усмехнулся и повернулся к ней. "Я просто ухожу(я ухожу, ухожу красиво!)... если я понадоблюсь, ты знаешь что делать.(орать)" С этими словами, он вошел в стену, создавая вокруг себя волны(море волнуется раз, море волнуется два), которые исчезли, когда он прошел сквозь нее.
Интегра вздохнула, и вышла из-за стола. Она подошла к картине ее отца, и тихо прошептала в мертвую тишину: "Алукард..."
"Вернись..." (вспоминается почти финальная сцена Титаника где дрифуя на двери одна дура кричала шлюх…тьфу шлюпке «Вернись»)- Сказала она громче, смотря на стену, сквозь которую прошел Алукард чуть ранее. Незаметно для Интегры, Алукард в это время пристально смотрел на нее сквозь окно офиса.(шустренький-шустренький..завидую…)
"Пожалуйста... Алукард..." Сказав это, Интегра почувствовала руку в перчатке, которая касалась ее светлых волос.(а может поседевших уже..такой кошмар как мягкие глаза могли сделать волосы таковыми) Она двигалась дальше, медленно скользя по ее шее сзади, так профессионально – Алукард делал это и раньше, когда Интегра спала глубоким сном.(ах он ах он!Педафил!...а она в таком случае некрофил..идеальная пара) Она улыбнулась, отклоняясь назад, к его ласкам, и закрыла глаза.
Медленно Алукард прижался к ней сзади, охватив длинной рукой ее стройную талию(в три с половиной оборота). Интегра еще глубже отклонилась в его объятия, склоняя голову набок, позволяя ее светлым волосам развиваться по лицу и прикрывать глаза. Алукард улыбнулся и начал целовать ее шею, заставляя Интегру вздрагивать и улыбаться шире.(чувствую, она переулыбнёт Алукарда) Одна ее рука свободно свисала вниз по бедрам, а вторая оставалась в его руках.
Он шептал ей на ухо, его голос звучал так гладко(это как?) и почти соблазняюще. Он спросил: "Ну, ты еще не изменила своего мнения... насчет... перемен...?"
Интегра оставалась в молчании не надолго, затем мягко произнесла, "Да..."
"Ну... что же ты выбираешь... моя дорогая хозяйка...?" Он облизывал край ее уха,(отплевался, и пришёл к выводу, что уши надо чистить всем) медленно и соблазняюще, заставляя ее вздрагивать.
"Я... выбираю перемены, Алукард..." - Сказала она немного неуверенным голосом.
Алукард злорадно ухмыльнулся.(их-хи-хи-хи-хи! – радостно взвизгнул Алу) Продолжая покусывать ее ухо, он убрал ее волосы.(снял парик, отклейл ресницы) Он целовал ее шею, когда Интегра нагибала набок свою голову. Ее рот слегка приоткрылся в беззвучном стоне, соскользнувшем с ее губ. По-прежнему ухмыляясь, он целовал левую сторону ее шеи, чувственно облизывая нежную плоть. Ее стоны наполнялись нежными отголосками удовольствия. Неожиданно, Алукард поднял ее на руки, и понес к двери офиса. Тело Интегры резко напряглось, но вскоре она расслабилась и прижалась к Алукарду плотнее.
"Куда мы идем, Алукард...?"(-Свинью насиловать!
-Какую свинью?
- Английскую!
- А если она от нас убежит?
- Я тебе убегу – рявкнул Алукард, и покрепче схватил Интегру за руки)
- Немного робко спросила она, слегка опьяненная от удовольствия.
"В твою комнату..." Он толкнул дверь офиса, и они вошли в холл.
Интегра, улыбаясь, положила свои руки ему на грудь. (извените, какие руки, если он её за них вёл?)
Когда они вошли в комнату, Алукард положил ее на кровать, оглянулся вокруг(и убежал) и закрыл дверь в комнату. Интегра лежала спиной к нему какое-то время. Но вскоре повернулась к Алукарду лицом только для того, чтобы увидеть его без плаща и рубашки.(знаете, вспомнила рекламу «Твикс» где мужик стриптиз танцевал.(напрягите серое вещество в вашей голове, именуемое мозгами и вспомните эту рекламу) Его шляпа и очки остались в офисе.
Интегра смотрела на него, немного опьяненная видом его мускулистого тела. Алукард быстро придвинулся к ней и начал целовать ее мягкие губы. И она целовала его в ответ. Они слились в страстном танце языков(веселье в стиле латино!), чувственно постанывая. Их глаза закрыты. Алукард снял ее пиджак и галстук, затем начал расстегивать блузку до того места, где уже виднелся бюстгальтер.
(- Сними это, тебе это не понадобиться – сказал мягко Алукард.
- Хорошо, ответила Интегра, и остегнла накладную грудь)
Интегра неохотно прервала поцелуй, и Алукард приподнялся, нежно подложив ее под себя(и задавил ненароком), и стал целовать ее шею. Интегра закрыла глаза, приготовься испытать боль, и почувствовала ее: острые клыки Алукарда вонзились в ее нежную кожу. Она немного взвизгнула(свинка Пигги возвращаеться. Новый блоксбастер сезона «Свинобаба») от боли, и Алукард прижал ее к себе, к своей шее. Затем он отдалился и прижал палец к своей шее, прорезая кожу ногтем,(ну. Дружочек, ногти-то стричь надо..) после чего вернулся к ее шее, чтобы слизать стекающую кровь. Он слизывал ее нежно, наслаждаясь вкусом. Интегра попробовала лизнуть кровь. Действительно посчитав ее неплохой на вкус, она начала медленно высасывать ее из раны, в то время как Алукард пил ее кровь. Нащупав ее собственные клыки, Интегра медленно начала кусать его шею, выпивая все больше крови Алукарда. Вскоре Алукард( умер от потери крови) отстранился от ее шеи, так же как и сама Интегра, и они прижались друг к другу, соприкоснувшись ранами.
"Теперь мы оба принадлежим друг другу..." - Мягко прошептал Алукард. Интегра улыбнулась и закрыла глаза, упершись головой в его подбородок. Алукард, тоже улыбаясь, закрыл глаза. Они оба погрузились в сон, в то время как солнце медленно восходило за окнами резиденции Хеллсинга.
~*~ Конец ~*~ (УРАААААААААААААААААААААА!)

По харизме мню не бить.

Харизма у тебя, что надо, солнышко ! Не переживай !

Извини, не все прочитала, очень спешу, завтра скажу свое ГУД ! Халасо ?!

ждём-с,ждём-с.

Первая часть не очень, там где Интегра письмо писала (или читала, так и не понятно). А вот от второй части я под стол сползала !


Кстати Алу ее там на руках нес, а не вел за руки, поэтому руки ее были свободны и она вполне могла их положить ему на... впрочем не только на грудь.


В общем ты молодец ! Я тебя обожаю, авторша !
И конец супер ! Хаха ! Ну, "Титаник" и все тут ! Рассмешила ! Спасибо за творчество и фантазию !

ГУТТ !!!

Oishi пасибо.

Ну,первая часть действительно выматывает, даже с моими редкими коментариями читать её скучно. Вообще, у мню на компе вот такого вот коментаторства ещё выше крыше лежит. Прочитала на днях страшный фик, про Энкрико+Андерсен, а потом, в этом же фике Энкрико+Алукард. Страшно... Вот кстати, выложу его. Читайте, если хотите. Он не такой длинный как предыдуший.


Тоска и утешение
Небо…алые и янтарные лучи заходящего солнца заливали высокое ватиканское небо с лёгкими перистыми облаками. Я люблю Италию(милочка, а кто ж её не любит!Только Ватикан это отдельная страна, если вы не знали) за тёплые и красивые вечера. В Англии такого не бывает(ну естественно)…вернее бывает очень редко. А мне такой вечер был нужен именно сегодня…Мне нужно было просто посидеть и многом подумать. А к этому меня располагают такие вечера и такое небо…Небо…кровью закатных лучей окрашивались лёгкие перья облаков…как перья крыльев падшего ангела…умирающего ангела…Нет…мой ангел будет жить и никогда не падёт. Даже несмотря на то, с какой неумолимостью она каждый раз вонзает в меня свой огненный меч. Хотя её меч всё же ледяной. Льда безразличия и раздражения. Я – демон, которого следует держать на цепи. Выскочка, пытающийся снова обрести крылья ангела. Обрести их в любви. Которая никогда не будет взаимной....Потому что демона нельзя допустить до трона Господня Нельзя дать ему, порочному и грязному созданию крыльев, на которых он сможет коснуться облаков и осквернить, испачкать их своим прикосновением…
Я не заметил(ой..ты парень..извеняй, не приметила сразу) шороха шагов за спиной(шороха шагов..интересное выражение). Поэтому вздрогнул, когда раздался голос…ох, какой знакомый голос…
- Ну и что ты тут делаешь, носферату? Крыша искариотсокй резиденции – не самое подходящее для вампира место.
Энрико Максвелл. Глава Тринадцатого Отдела Ватикана «Искариот». Главный враг Интегры, после упырей, конечно.(и после меня, я на первом месте – вякнула гордая собой автор,по совместительству ещё и коментатор)
Оборачиваюсь. Смотрю в его бледное лицо, чуть скривлённое ухмылочкой. Ветер играет с прядями почти седых волос, выбившихся из прилизанного хвоста. (прилизунька-прилизунька)
- А я тебе чем-то мешаю, римлянин?(а…извените что вмешиваюсь, а какой он римлян?)
- Да как тебе сказать…вообще-то мне не очень-то нравится то, что на крыше моей организации расселся вампир, да ещё вампир Хеллсинга.
- А не пошёл бы ты…Энрико…(да правдо что, а не пошёл бы ты)
Видимо что-то в моём голосе показалось ему незнакомым и удивительным. Потому что он замолчал и, постояв какое-то время в нерешительности, уселся рядом и с нескрываемым любопытством стал рассматривать меня. Я изобразил на лице полную индифферентность к происходящему и снова уставился в небо(на сердце боль взгляд смотрит в небо, ждёт ответа)…но прежнее ощущение покоя не приходило. Я чувствовал на себе взгляд пронзительных максвелловских глаз. Я повернул к нему голову.
- Ну и что ты на меня так смотришь?(хочу и смотрю!)
- Странно видеть всесильного носферату с таким тоскливо-филосовским выражением на лице…знаешь. если бы я был художником – нарисовал бы тебя.(ой, я художник!Можно мне попробывать?)
- Ну нарисуй, я тебе не мешаю…(спасибо!)
Я снова отвернулся от него. Через какое-то время до меня донёсся шорох карандаша по бумаге.(я опять сильно громко?Извените) Я в изумлении посмотрел на Максвелла. Тот сидел и сосредоточенно скрёб карандашом по бумаге.
- И что ты делаешь, позволь поинтересоваться?
- Рисую тебя, сам же согласился…не вертись…(да, не вертись, я тоже рисую).
Я пожал плечами и снова уставился в небо(мне бы, мне бы мне бы в небо..здесь я был а там я не был)…
Постепенно я забыл о том, что католик вообще сидит рядом и снова погрузился в свои думы. Отвлёк меня лист бумаги, опустившийся на колени.
- Максвелл…а ты неплохой художник…( а меня похвалит , скотина , забыл!)
- Польщён, мон шер…
А рисунок был и вправду неплох. И зачем только этот ватиканец вообще подался в священники? Рисовал бы себе и имел бы громадный успех…
Снова воцарилось неловкое молчание. Нарушил его Энрико.
- Странно видеть тебя в такой тоске, носферату.
- Ну что ты прилез? С чего ты взял, что это тоска вообще?(в клыках доска, в глазах тоска… Алукард провалился в деревенский толчок..знаю не к месту, зато смешно)
- Я всё же священник… я умею определять такие вещи…расскажи...
- Слушай, ватиканский придурок, объясни мне, что ты ко мне пристал?
- Не знаю…ты так странно и непривычно смотришься тут, на крыше, в тоске…я даже, честно говоря, забываю, что ты – мой враг.
Странно…я тоже сейчас не думаю о нём как о враге(странно не это, а то ч то ты вообще можешь думать!)…Он даже как-то…привлекает меня(ну, работа в Хеллсинге не прошла бесследно)…что это за наваждение такое???
Максвелл придвинулся.
- А я даже знаю, что привело тебя сюда. Интегра Уингейтс Хеллсинг, эта твоя госпожа. Ты же влюблён в неё как подросток, носферату.(А Алукард влюбился, а Алукард влюбился – кричала я, пока не получила прикладом по голове.)
Это привело меня в ярость.
- Ах ты мерзкий выродок!!!
Я выхватил пистолет и направил на Максвелла. Он стал ещё бледнее(кто –кто! Мышь белая!), но нашёл в себе силы изобразить улыбку.
- Как будто я неправду говорю.
Я в ярости сунул пистолет обратно за пазуху. А ведь проницателен, гадёныш….
- А знаешь….я тебя понимаю, - неожиданно серьёзно продолжил Энрико. – Я знаю. что это такое, быть влюблённым в того, кого ты никогда не сможешь получить…так было со мной и Андерсоном…(мА-ма моя, - только что отошедшая от приклада коментатарша снова бухнулась в глубокие слои своего «я»)
У меня буквально отвисла челюсть.(ни у одного тебя!) Нет, я конечно в курсе тех слухов, что распространяют про тёмную сторону отношений Андерсона и Максвелла, но вот о том, что это всё – чистейшая правда я слышу впервые. А тем временем Энрико продолжал свою странную исповедь:
- Он вырастил меня, возился со мной, приобщал к истинной вере…он стал мне отцом и матерью, но слишком приучил к себе, своему присутствию в моей жизни. Только своему. Я так и не научился строить отношения с людьми, нормально общаться(орентацию смени, и всё получиться!). А чем прочнее становилась моя привязанность к моему воспитателю, тем больше в моей душе прорастали смена грешной страсти к нему.9 – Я душу дьяволу продам за ночь с тобой – неоднократно цитировал Belle Максвелл) Я уже не просто был влюблён в него. Я жаждал быть с ним….ну…ты понимаешь, как…Однажды я во всём признался ему. Но был отвергнут…и это ещё мягко сказано…Он устроил мне проповедь на час о том, как грешен и мерзок я в своих стремлениях и страстях, что я должен непрерывно каяться, что я должен вырвать с кровью ростки греха из своего сердца…Алукард, скажи мне, ты живёшь не первую сотню лет, разве любовь бывает грешной?!
Он почти кричал…я молча смотрел на него, ожидая, когда он закончит.
- Когда я сказал ему, что не хочу вырывать это из себя, что хочу любить его несмотря ни на что, он…
Энрико молча расстегнул сутану на груди и я увидел широкий кривой шрам, тянущийся от основания его шеи дальше, к животу. Узнаю нрав отца Александра…Как же этот субтильный католик вообще выжил?(как хорошо, что я всегда держалась от Андерсена на хорошей дистанции)
- Врачи боролись за мою жизнь неделю…ещё два месяца я провёл в больнице, обессиливший от кровопотери и совершенно не желающий жить(блин, ну где ты был, придурок-Алукард! Почему не добил!). А он пришёл ко мне…на исходе второго месяца…просто пришёл и молча сел рядом….и просидел так целую ночь, как бывало, когда я болел в детстве. Я снова захотел жить…меня выписали, я вернулся к работе…к тем разговорам я больше не возвращался…
Энрико замолчал….
Солнце почти село и его прощальные лучи делали слёзы на бледных щеках католика похожими на капли крови.(вытирая слезу, я продолжаю издеваться над чужими произведениями) Следуя какому-то порыву, я придвинулся к нему, положил руки на плечи....и прижался своими губами к его.(А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!) Сначала он не отвечал мне, но через пару мгновений он запустил пальцы мне в волосы и страстно ответил на мой поцелуй.(ну какой кошмар, какой кошмар! Хоть стой, хоть падай!)
До сих пор я не знаю, что двигало в тот момент мной.( я скажу тебе что – больная фантазия автора) Но это ощущение поразительного родства с одним из моих главных врагов толкало меня на какую-то странную и пугающую нежность и ласку к нему.
Максвелл подался ко мне всем телом, я обнял его, продолжая целовать….
Что было дальше я помню смутно…помню, как потом мы лежали и смотрели на рассветные лучи, ласкающие крыши соборов и разливающиеся в безоблачном и безмятежном ватиканском небе… помню, как я что-то рассказывал ему о себе, своей нынешней жизни и кажется даже о своей юности…о том, как люблю леди Интегру и как она с каждым днём всё больше отталкивает меня…мы говорили о многом, о любви и ненависти, о смерти и жизни, о страхе и бесстрашии…И с каждым разом я всё больше убеждался, что у нас очень много общего. (я же к рассвету чуть не поседела…)
Когда солнце уже почти полностью поднялось над горизонтом я встал и посмотрел на уже к тому времени одевшегося и приведшего себя в порядок Максвелла.
- Ну что же, святой отец Энрико Максвелл…до скорых встреч(скорых, и множественное кисло слова «встреч» меня пугает)…
Я улыбнулся ему и встретил ответную улыбку.
- До скорых, носферату Алукард…надеюсь, что ваши желания и мечты, как и мои, исполнятся…я буду молиться за тебя и за…вашу леди…даже несмотря на то, что это нарушает все законы, которым меня учили…Но…я сделаю это потому что я впервые встретил такую родственную душу в этом мире…И я хочу, что бы ты был счастлив…Прощай…Заходи ко мне ещё…я буду рад снова поговорить с тобой(только поговорить? – блеснув наглыми глазами спросила я, но встретившись с многообещаюшим взглядом полным ненависти, скромно замолчала)…
Он легко поцеловал меня(не меня!!Алукарда!!!) напоследок и я растворился в воздухе, возвращаясь в свой родной подвал спать…Теперь мне было тепло от осознания того, что я больше не так безнадёжно одинок, как раньше…

Всё-ё-ё-ё-ё-ё!

Доча, я не поняла ты это написала? Или ты перевела?

Yunie нет, писала не я ..я просто коментировала.